Она стояла посредине комнаты, не зная, что делать, и как себя вести со мной. Как в самый первый день её нахождения здесь. Только тогда она думала, что её вскоре вызволят родные, а сейчас взгляд стал тяжёлым и… обречённым. Идея держать её возле — ещё один способ морального давления. Вон как дёргается — он действенный. Так она сломается еще быстрее.

— Здесь твои новые вещи, — указал я на пакеты возле комода, который я решил отдать ей. Если уж она находится рядом, пусть будет красивая. — Переоденься.

Я выбрал сам из груды вещей полупрозрачный пеньюар и шелковые трусики.

— На, — кинул я их на кровать. — Люблю когда на женщине все эти красивые тряпочки. Твоё тело создано радовать мои глаза. А ещё больше я хочу их сорвать с тебя во время бешеного секса.

Она снова зарделась и перевела взгляд на кружева, что призваны скорее открыть тело, нежели спрятать его.

— Я не хочу это надевать, — негромко сказала она.

— Не понравился цвет? Там много других. Выбери на свой вкус, — насмехался над ней я.

— Я не могу ходить перед вами в таком виде. Это грех, — в её красивых глазах заблестели слезы. — Я не хочу в ад…

Ну уж нет. Бабскими слезами меня не пронять. Скорее, наоборот — ещё сильнее взбесить можно.

— Значит, со мной ты станешь грешницей, Ясмин, — ответил ей с улыбкой. — И твой Ад начнётся уже здесь, на Земле, малыш. А я — твой личный шайтан. Потому что трахать я со мной будешь, и захочешь этого сама.

При этих словах Ясмин перекосило, но она все молча проглотила и покорно пошла к вещам. Я сел в кресло напротив и приготовился наслаждаться зрелищем. Она робко обернулась на меня. Я покачал головой, и девушка без слов поняла, что я не отвернусь, потому что я хочу смотреть.

— И в ванную тоже нельзя, — поймал я её взгляд в сторону двери ванной комнаты. — Здесь. И повернись ко мне передом. Я хочу видеть тебя.

Ясмин медленно повернулась и кинула на меня вдруг такой тяжёлый и страстный взгляд, что мне аж жарко стало. Неужели она сейчас выкинет нечто подобное, за что была наказана не так давно подвалом, и снова спровоцирует меня на агрессию? В душе загорелось пламя, как раз для грешников вроде меня.

Ну давай, Ясмин.

Дай мне повод напасть.

Глава 14

ГОР.

Ясмин не ответила. Заметно, что ей все это даётся с большим трудом. Она бы с удовольствием послала бы меня к чёрту, но воевать со мной крайне невыгодно.

Оставшись лицом ко мне, она принялась развязывать пояс халата. Полы его разъехались, обнажая девичью грудь. Тонкая талия, округлые бедра и торчащие сиськи кого угодно сведут с ума. И теперь это все моё.

— Снимай, не стесняйся, — поторопил её, видя, что она снова засмущалась, хотя я уже её такой видел.

Спустила халат с плеч и позволила ему упасть на пол. Опять остановилась, обняв себя за плечи, и прикрыв грудь.

— Белье тоже снимай.

Ясмин снова метнула в меня взгляд-молнию и подцепила пальцами резинку трусиков. Она потянула их вниз, а я поймал себя на мысли, что застыл на месте от предвкушения. Хочу видеть её всю. Гладко выбритая промежность — её хорошо подготовили для жениха. Ужасно захотелось провести рукой по чувствительному клитору и услышать стоны удовольствия. Она ведь ещё не кончала с мужчиной. Я увижу её оргазм первым. Стояк заныл ещё сильнее, требуя разрядки, прямо сейчас. С ней.

Ясмин, покраснев от стыда, провела по ногам белье и оставила его тоже на полу, рядом с халатом. Под мой жадный взгляд надела на себя шёлковые трусики и выпрямилась. Длинные волосы струились по обнажённой спине, упругую попу красиво обтянул шёлк.

Красиво. Сексуально. Нравится.

Юная Шахерезада.

— Жених твой полный кретин.

Ясмин надела пеньюар и обернулась. Прозрачная ткань, собственно, ничего особо и не прикрыла. Даже отсюда видны розовые соски. Красивая, зараза. Хочу её. И трахну.

— Знаешь, почему он кретин?

Она вопросительно смотрела на меня, собрав руки, которые очевидно не знала, куда деть, в замок.

— Не захотел за тебя платить. Я бы за тебя отдал деньги. Нашёл бы, сколько бы не запросили. Ты этого стоишь. Печально, но и так бывает.

От лица девушки отхлынула краска. Её задела новость о том, что Самир не захотел её выкупать. Так и было. И это деморализует её ещё больше.

— Не захотел? — негромко спросила она, будто я ещё могу опровергнуть сказанное ранее.

— Именно, — усмехнулся я. — Я обещал, что не притронусь к тебе, если он готов возместить мне ту сумму, которую я ему назвал. Он отказался, отдал тебя мне.

В зелёных глазах снова заворочались грусть и боль. Да, неприятно узнать, что тебя так легко променяли на деньги. Продали. Бросили. Предали.

— Но вы не можете держать меня здесь вечно, — подала она снова голос. — Это же незаконно.

— Могу. Считай, что твой закон — теперь я. И президент, и хозяин тоже я. И сейчас я хочу тебя трахнуть.

Она уставилась себе под ноги, закусив нижнюю губу. Увидев этот жест, мне тоже захотелось укусить её губы. Она даже не старается, чтобы меня завести, но стояк в штанах уже доставляет дискомфорт.

— Ложись на кровать, — сказал я, подходя к ней ближе.

Ясмин вдруг проявила непослушание и упрямство. Она осталась стоять на месте, нервно сжав пальцы. Я оказался рядом, очень близко. Нос уловил приятный и тонкий женский запах, аромат волос. Опустил голову на неё. Какая маленькая. Едва до плеча мне достает. В эскорте в основном девушки модельных параметров, очень высокие. А эта же… Однако, это весьма мило. И меня почему-то заводит, что она такая… Женственная, слабая, невинная.

— Ложись, — повторил я и сжал руками её талию. — Или хочешь снова грубостей? Я все равно тебя заставлю.

Ясмин уперлась в меня руками, пытаясь не позволить приблизиться. Но куда ей со мной тягаться? Смешная. Упрямый подбородок взметнулся вверх, а нежные губы что-то бормотали.

— Ты мне что-то хочешь сказать? — спросил я, выдохнув ей в шею. — Скажи.

Зелёные глаза вдруг в упор, смело, уставилась на меня. Взгляд, горящий ненавистью и обидой.

— Чтоб ты сдох, — произнесли её мягкие, полудесткие губы.

ЯСМИН.

Тёмные глаза сверкнули, а вся моя злость мигом улетучилась, когда я увидела этот тяжёлый взгляд.

Боже мой, ну зачем я это сказала вслух? Ведь хуже будет! Я пыталась держать себя в руках из последних сил, но просто не вынесла этих оскорблений и пошлости в мою сторону.

Что теперь? Прибьет? Так даже лучше… Только бы не подвал снова и не секс с ним. Что угодно, только не это. Не хочу. Сжалась в ком под этим взором, ожидая наказания. На то, что он спустит мне с рук подобное, я не рассчитывала.

Внезапно пол пошатнулся и поменялся местами с потолком под мой негромкий возглас. Гор закинул меня на свое плечо и куда-то понёс.

— Отпусти. Поставь меня на пол, чудовище! Я боюсь! — молотила я по его спине кулаками, кажется, ещё больше усугубив сейчас своё положение.

— Перешла на "ты"? — он хлопнул меня по заднице и смял ягодицу сильной рукой, вызвав внутри меня ещё большую волну возмущения. — Ну вот мы и стали ближе.

Он свалил кулем меня в душевую кабину и включил воду.

— Скотина!!! Она холодная… А-а-й! — вопила я, пытаясь закрыться руками от струй из лейки, которую он держал прямо над моей головой.

— Я сейчас докажу тебе, что вовсе и не чудовище. Видишь, тёпленькая пошла.

Он действительно прибавил тёплой воды, но легче мне не стало. Я стояла полностью мокрая, в этом дурацком пеньюаре и с прилипшими к заду трусами, а волосами — к лицу.

— А теперь будем мыть твой слишком грязный рот.

На мою голову полились несколько шампуней и гелей для душа. Он выдавил почти все тюбики, не давая даже вздохнуть. Пены было столько много, что она на самом деле оказалась у меня и во рту, и в носу.